Мы начинаем цикл встреч «Ангельский хлеб», где будем говорить о связи созерцания и искусства. Нашим первым гостем станет Ольга Седакова, человек, в творчестве которого соединились поэзия и богословие. Только что вышла книга Ольги Александровны, в которой богословие культуры — одна из основных тем. Но наша встреча пройдет в необычном формате, она не станет рассказом или лекцией. Мы предложим всем присутствующим прийти к собственному пониманию творчества — через эксперимент, который мы поставим прямо на мероприятии. Мы покажем вам два коротких произведения. Что вы почувствуете после стихотворения (какое — пока секрет!), которое звучит необычно для «повседневного» сознания? Что вы почувствуете после рассказа древнего отца Церкви о созерцании? Окажется ли этот опыт похожим? Расширит ли он сердце? Преподобный Исаак Сирин говорил о божественной красоте, сокрытой в земле человеческого сердца. Может ли искусство помочь человеку разглядеть в себе эту красоту, и сможет ли этот дар, которого удостоен каждый человек, стать поддержкой в нынешнем мраке?

В 77-м псалме есть загадочные слова: «Хлеб ангельский ел человек». Речь идёт о манне, которая стала пищей израильтян в пустыне, когда они взяли на себя бремя свободы. В обетованной земле манна прекратилась. Однако многие отцы Церкви говорили, что «ангельский хлеб» по-прежнему доступен людям. Это та радость, которую человек испытывает, всматриваясь в Божий мир.

Это просто и не просто — как плавать. Созерцать творение в потоке собственных переживаний — всё равно что расслышать шёпот ребёнка в вагоне метро. Снять с себя маску суждений, которыми мы защищаемся от неизвестного, и встретиться с каждым творением лицо в лицо — шаг, требующий мужества. И радость, бывающая от таких шагов, огромна: не случайно прп. Исаак Сирин относил слова «вино веселит сердце человека» именно к ней.

Такой опыт имеет специальное название — естественное созерцание. В восточнохристианской традиции наиболее подробные описания его сохранились у авторов, которых принято называть сирийскими мистиками (VII–IX вв., христианские общины Месопотамии и Персии).

Описания естественного созерцания подают мысль о том, что искусство может стать очень близко к этому опыту: изменить взгляд, ни в чём не убеждая, «встряхнуть», показать мир с новой стороны. Свидетельства мистиков могли бы проложить путь к богословию творчества.